Сможет ли Узбекистан продолжать многовекторную политику в условиях кризиса?

Интерес мировых лидеров к сближению с Узбекистаном будет нарастать. Но нужно ли это самому Ташкенту? 

«Большинству стран региона требуется значительная помощь со стороны крупных партнеров и союзников в нынешний непростой период. И, конечно же, возможности для того, чтобы проводить многовекторную политику в традиционном, общепринятом смысле этого термина – объективно ограничиваются», – директор Центра исследовательских инициатив «Ma’no» Бахтиёр Эргашев рассказал в интервью Ia-centr.ru, почему для Узбекистана важен принцип равноудаленности от глобальных «центров силы».

– Сопровождающий пандемию экономический кризис ставит все новые вызовы перед каждым государством, многих заставляя менять внешнеполитические приоритеты. Насколько нехватка ресурсов скажется на многовекторной политике стран Центральной Азии? 

– В первую очередь давайте определимся с понятием «многовекторная политика». 

В постсоветской политической науке, в теории международных отношений, которая касается постсоветского пространства – это понятие обрело второе, а часто именно негативное значение. 

Характеристика внешней политики как многовекторной в приложении к постсоветским странам чаще всего звучит в обвинительном ключе, со скепсисом и ухмылкой. Намекая на разновекторную активность внешней политики тех или иных постсоветских стран по разным векторам, с разными «центрами силы», подчеркивается отсутствие у такой политики принципов, четких приоритетов и ограничений. Это распространенный миф в отношении постсоветских стран. 

Однако, само понятие многовекторности не несет в себе каких-либо негативных значений. Я придерживаюсь простого факта – у любой страны, которая имеет общую границу с двумя и более государствами, внешняя политика уже неизбежно будет многовекторной! 

Это объективное свойство любых нормальных внешнеполитических отношений. 

Напомню, что Центральная Азия – единственный регион в мире, который граничит с тремя формирующимися глобальными «центрами силы» – Россией, Китаем и Индией. А всего их четыре, включая США. 

Кроме того, Центральная Азия граничит с Пакистаном и Ираном. При этом, Пакистан уже является ядерной державой, а Иран давно интересуется данной сферой.

Таким образом, регион находится в сложном положении: в силу своего значимого геостратегического положения ЦАР испытывает серьезное давление со стороны глобальных «центров силы» и уязвим перед внешним воздействием. Давление заключается в том, что каждый глобальный «центр силы» приглашает к приоритетному сотрудничеству именно с ним. 

Так, в 2015 году США создали формат «С5+1» (Центральная Азия + США). В июле 2020 года, в самый разгар пандемии было объявлено о создании механизма в формате «Центральная Азия + Китай». А в середине октября 2020 года было опубликовано совместное заявление глав МИД стран Центральной Азии и России о том, что будет создан формат сотрудничества «ЦА+1» (Центральная Азия + Россия).

Исходя из логики данного процесса, в среднесрочной перспективе вполне возможно ожидать от других стран, заинтересованных в сотрудничестве со странами региона, похожих предложений по складыванию форматов для постоянного и регулярного диалога. 

В период экономического кризиса по причине пандемии, в период социального напряжения, связанного с режимом карантина – весь этот комплекс негативных факторов 2020 года, несомненно, отрицательно воздействует на экономический потенциал стран региона. Большинству стран региона требуется значительная помощь со стороны крупных партнеров и союзников в этот непростой период. И, конечно же, возможности для того, чтобы проводить многовекторную политику, в традиционном, общепринятом смысле этого термина – объективно ограничиваются.

– На чем держится система сдержек и противовесов, позволяющая Ташкенту осуществлять многовекторную политику, не приближаться к ведущим центрам силы и при этом ни с кем не ссориться?

– Узбекистан накопил опыт реализации внешней политики, одним из принципов которой является «сбалансированная равноудаленность от мировых «центров сил». 

На практике это выражается в том, что страна не участвует в военно-политических блоках, на территории республики запрещено размещение иностранных военных баз. Узбекистан стремится дистанцироваться от интеграционных проектов, которые инициированы внерегиональными игроками. На этой основе сложилась своеобразная система доверия к внешней политике Узбекистана, когда партнеры Узбекистана – глобальные центры силы понимают и принимают ситуацию того, что если Узбекистан не идет на серьезное сближение с одними центрами силы, то не будет сближаться и с остальными.    

Эта внешняя политика реализовывалась, как минимум, с середины 90-х годов, но четко оформилась в середине нулевых годов. 

Чем сильнее мир будет делиться на полюса, чем динамичнее будут идти процессы формирования «пространств притяжения» вокруг глобальных центров силы, тем сильнее будут вызовы для внешней политики Узбекистана. Это объективно.

Сейчас страна стоит перед серьезным геостратегическим выбором. Экономические интересы требуют большей открытости и участия в тех или иных структурах, например, в том же ЕАЭС. 

Но, вступление в экономический союз, помимо очевидных плюсов имеет целый ряд нюансов политического характера, которые могут привести к ситуации ограниченного суверенитета. 

Как Узбекистан будет из этого выходить – серьезный вопрос. Но историческое наследие страны, ее экономический потенциал, демография предполагают, что у государства есть потенциал для того, чтобы и дальше проводить политику сбалансированной равноудаленности, избегая вступления в интеграционные объединения. 

Дополнительным фактором, позволяющим Ташкенту реализовывать политику равноудаленности остается географическое положение страны. С одной стороны, Узбекистан, находясь в центре региона ЦА, является одним из двух государств в мире, которое отдалено от ближайшего морского порта границами как минимум двух стран. Это минус, напрямую воздействующий на конкурентоспособность экономики страны. 

С другой стороны, это обстоятельство имеет свои плюсы. Узбекистан не граничит напрямую ни с одной из великих держав, и это позволяет выдерживать дистанцию.

Продолжение следует…